Ярослава Лазарева - Девушка с жемчужной кожей
– Это что, типа передачи картинки в формате 3D? – спросил он, вглядываясь в шарик. – А зачем тебе мой телефон?
– Не знаю, – завела свою песню Лия. – Но так есть связь с тем местом, где я жила… именно через твой… смартфон.
Она снова запнулась, на этот раз перед словом «смартфон». Создавалось впечатление, что она впервые его произносит.
– Типа через инет что-то проходит в твой шар? – предположил Илья.
– Не знаю…
– А ты хоть знаешь значение слов, которые произносишь? – уточнил он.
– Главное, тебе понятно, – странно ответила девушка. – Ты будешь смотреть дальше?
– А это что? Трансляция чего?… Ведь это, как я понимаю, уже в прошлом? – не унимался Илья.
– Это поле информации, – более уверенно ответила Лия. – Из него я все и беру. А чего и как, мне знать необязательно. Ты все спрашиваешь и спрашиваешь, но у меня ответов нет.
– Ладно, давай свое кино! – рассмеялся Илья.
Он склонился к шарику, висящему над смартфоном, и начал смотреть.
Со ступеней особняка спустился молодой мужчина. Он обладал яркой восточной красотой: черные волосы, гладко зачесанные со лба назад и заплетенные в тугую косичку, смуглое выразительное лицо, раскосые шоколадные глаза, четкие строгие брови, высокий лоб, крупный, но красивой формы нос, сочные губы. Его фигура была подтянута и в меру накачана. Мужчина выглядел, как киношный красавец, герой популярных дорам и, несомненно, покоритель девичьих сердец. Узкие черные плавки подчеркивали красоту его стройных бедер. Больше на нем ничего не было. Тело выглядело пропорционально развитым. Двигался мужчина с кошачьей грацией.
– Видимо, это и есть таинственный Хенг, – пробормотал Илья, не отрываясь от трансляции.
В руках мужчины он заметил потрепанную книгу, на вид старинную. Золотой с витиеватыми черными и красными узорами переплет притягивал взгляд. Хенг улегся в шезлонг и раскрыл книгу. Он перелистывал пожелтевшие страницы, затем громко и с выражением прочитал:
– «Ты – как пыль дороги полевой, Я – как ил, что в глубине речной. Ты вверху, а я на дне потока…»
– Это стихи великого Цао Чжи, – раздался возле уха Ильи нежный голосок.
– А кто это? – не поворачивая головы, спросил он.
– «Южным ветром я желаю стать, Полечу, прильну к тебе опять. Если ты объятий не раскроешь, На кого тогда мне уповать?» – в унисон прочитали Хенг в транслируемом «кино» и Лия, почти прильнувшая к плечу Ильи.
Он оторвался от шара и посмотрел на нее. Девушка выглядела взволнованной, ее жемчужно-бледные щеки слегка порозовели.
– А на каком языке вы общаетесь? – уточнил он.
– А тебе не все равно? – с улыбкой ответила Лия. – В твоей голове русский текст, и это главное! Так вот все устроено!
– Удобно! – ответил он. – Этот неведомый мне Цао Чжи, кажется, так ты назвала поэта, и правда велик, раз его стихи тебя так волнуют, – заметил Илья.
– Родился Цао Чжи в сто девяносто втором году. Он был четвертым сыном полководца Цао Цао и младшим братом Цао Пи, будущего императора Вэнь-ди…
– Хорош меня грузить! – перебил ее Илья. – Лишняя инфа засоряет мозг. Достаточно того, что он был древним поэтом.
– Великим! – упрямо произнесла Лия.
– Я и не спорю! И вообще хочу посмотреть, что там дальше!
И Илья обнял девушку за плечи одной рукой и прижал к себе. Они сдвинули головы и вгляделись в шар. Но изображение начало мутнеть, слоиться, шар словно таял. И вот на ладони девушки лежит смартфон, над которым ничего нет.
– Что случилось? – раздраженно спросил Илья и взял у нее девайс.
– Канал исчез, – тихо ответила Лия.
– Почему?
– Не знаю, – завела она свою песню.
Илья увидел, что Сеть пропала, и вздохнул. Перебои со связью здесь были не редкость, даже в центре Витязево он часто оказывался «вне зоны», что уж говорить про окраины.
– Интернета нет, – сообщил он и вздохнул.
– Наверное, – довольно равнодушно ответила девушка.
Ее волнение шло на спад, она снова выглядела аморфным существом с тусклым взглядом и бледными щеками. Илья наблюдал за этими изменениями с любопытством. Лия развернулась к нему, ее побледневшие губы приоткрылись, она откинула волосы с плеч назад. Илья невольно скользнул взглядом вниз, маленькие груди с розовыми сосками показались ему похожими на два жемчужных холмика, вершины которых украшены нежными бутонами нераскрытых роз. Кожа Лии была гладкой, без единого изъяна: ни родинок, ни морщинок, ни пигментных пятен. Она сияла холодной жемчужной совершенной красотой.
«Это не человек! – в смятении сказал сам себе Илья, с трудом преодолевая желание поцеловать эти нежные соски. – Но почему она так невыносимо притягивает? У меня даже слегка кружится голова от желания».
Илья втянул носом воздух, от девушки пахло чем-то свежим, морским и совсем не женским, но и это волновало его. Не в силах больше сопротивляться физическому влечению, он положил руки на ее прохладные плечи, ее веки опустились, длинные пепельные ресницы бросали тени на зарозовевшие щеки, губы приоткрылись… Илья прижался к ним, и ощутил, что девушка ему отвечает. Это сильно его возбудило, и он перестал рассуждать и полностью погрузился во все разгорающуюся страсть. Лия обхватила его, ее прохладное гладкое, полностью обнаженное тело прижалось, Илья, задыхаясь, целовал ее губы, лицо, шею, его пальцы мягко сжали соски…
«Мама Люба давай, давай, давай,Мама Люба давай…» –
полилось из его смартфона.
Илья вздрогнул и оторвался от девушки, ему показалось, что рингтон разносится по всему Витязево.
– Что это? – спросила Лия. – На песню не очень походит!
– Дурацкий рингтон! – раздраженно ответил Илья. – Поставил ради прикола, все никак не заменю.
– Рингтон, – повторила Лия ничего не выражающим голосом.
– Ну, это мелодия для телефона вместо звонка, – пояснил он. – Ага, значит, Сеть появилась! Да? – быстро ответил он.
– Илюша, ты где? – раздался голос бабушки. – Дело-то к вечеру, а ты все гуляешь.
– Как к вечеру? – изумился он и машинально посмотрел на солнце.
Но оно было еще довольно высоко.
– Так четыре уж! – сказала бабушка. – Когда на ужин явишься? Что тебе приготовить? Хочешь, окорочка пожарю? Или рыбки?
– На твой выбор! – ответил он.
– Ну ладно! Сильно-то не загуливайся! Да и на солнце не стоит весь день нагишом разгуливать, смотри, обгоришь! Кожа у тебя не такая и смуглая! В первый день лучше…
– Хорошо, хорошо, бабушка! – торопливо ответил Илья. – Но я в Воронеже успел загореть, ты разве не заметила?
– Заметила. Только ты ведь весь в маму – натуральный блондин, а кожа у вас шибко нежная! – заботливо проговорила баба Маня.
